№ 21 (145) 12 - 18 сентября 2008 г.

ОЧЕРЕДНОЙ РАСПАД СССР

Почему реакция стран Центральной Азии на признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии оказалась довольно сдержанной?

Неспешное признание
Прошло более месяца после того, как началась так называемая «пятидневная война» в Южной Осетии. Российско-грузинский конфликт между тем продолжается, перейдя в латентную форму. Все события разворачивались на глазах большинства казахстанцев благодаря СМИ, причем, со временем менялись оценки конфликта не только у простых людей, но и корректировались мнения целых государств (возможно, это влияние информационной войны и попыток политического лоббирования).
Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии 26 августа. Затем российский президент Дмитрий Медведев поручил Министерству иностранных дел наладить с ними дипломатические отношения. И вот, 9 сентября глава МИДа Сергей Лавров объявил о том, что Москва обменялась нотами c Цхинвали и Сухуми (или с Цхинвалом и Сухумом) на уровне посольств.
Осуществляя подобные действия, Россия нуждается во внешнеполитической поддержке, а кто ее способен оказать, как не ближайшие союзники? Поэтому любые союзные организации, будь то ШОС или ОДКБ, куда входят большинство стран Центральной Азии, привлекали к себе повышенное внимание: СМИ, аналитики и все остальные ждали внятной реакции. Впрочем, некоторые эксперты говорили о том, что Россия особо и не рассчитывала на поддержку «братьев по СССР», решив в первую очередь «вызвать на дуэль» страны Запада с их предвзятым подходом к вопросу о Косово, а в целом – к активно практикуемым ими «двойным стандартам» в политике.
Тем не менее итоги саммитов ШОС и ОДКБ отказались таковы: страны-участницы не признали Южную Осетию и Абхазию, но отнеслись с пониманием к действиям России. В целом, власти стран центральноазиатского региона были по-восточному весьма осторожны в оценках, предпочитая избегать излишней критики Грузии, а также «стоящих за спиной» стран Запада.
Безусловно, что признавать независимость этих двух стран на саммитах никто не собирался, это не прерогатива данных организаций. Независимость признается персонально, каждой страной. Другое дело, что события в Южной Осетии внешне сильно проецируются на Центральную Азию, и в этой связи рассматриваются разные варианты, касающиеся того, как этот прецедент способен отразиться на нас.
По большому счету, Южная Осетия и события в ней – это чужая война для центральноазиатского региона. Но, как всегда, «беспокоит Гондурас». Это классика еще советского жанра. В свое время была даже такая картина авангардистского художника Игоря Шурова, посвященная тому, что в СССР  куча проблем, а нам не дает спокойно заснуть ситуация за ее пределами. Приблизительно то же самое можно сказать и по поводу отношения региона к событиям на Кавказе. Между тем, к примеру, кыргызские политики оперативно откликнулись на начало конфликта и предложили, как страна, председательствующая в СНГ, свою помощь в его регулировании. Со стороны это выглядело немного странно, потому что все понимали, что в этой войне задействованы такие силы, что гораздо больше ситуация зависит не от позиции Кыргызстана, а от позиции Брюсселя, Вашингтона и той же Москвы.
Надо признать, что интересы стран Центральной Азии неоднозначны, то есть какой-то единой позиции не следует ожидать. В то же время, безусловно, от региона все страны будут выступать за мирное разрешение конфликта. Например, ими может быть поднята инициатива о том, что они могут выступить в качестве третьей силы, и оказать посильную помощь в разрешении конфликта. Это престижно для нашего региона, поскольку в основных конфликтах последнего десятилетия страны Центральной Азии, по большому счету, не участвовали. Это касается и признания Косово, когда никто не спрашивал мнения постсоветских государств, и ввода войск в Ирак, когда американцы быстро собрали коалицию поддерживающих их стран и сами решили вопрос.
Сильное давление на политические элиты Центральной Азии вряд ли случится, потому что есть опасность вызвать отторжение. Ведь не только Россия оказывает влияние на страны региона, тут имеет место еще и присутствие других центров «мировой силы». В то же время, если страны Центральной Азии окажут поддержку Москве, это никого особо не удивит. Зато будет странно, если за независимость Абхазии и Южной Осетии вдруг проголосует Украина с ее нынешним президентом. Это покажется фантастикой.
У большинства стран региона нет особых, доверительных экономических и политических отношений с Грузией. Другое дело - Казахстан, он действительно выбивается из общего ряда, поскольку с его стороны в грузинскую экономику вложено огромное количество инвестиций. Кроме того, не стоит забывать и о политических контактах, которые активно расширялись с грузинским президентом Михаилом Саакашвили. Так, во время визита в Астану он довольно активно высказывался в восточном стиле об успехах президента Казахстана и о сдвигах в экономике страны.
Так что никто никуда торопиться не будет, тем более, что страны Центральной Азии уже поучаствовали в мероприятиях, на которых Москва получила некое успокоение по поводу того, что старые союзники понимают ее действия. Что касается признания независимости, то этот вопрос можно рассмотреть позже.
Это понимают в России: комментируя перспективы признания независимости Абхазии и Южной Осетии другими государствами в интервью программе «Вести в субботу» телеканала «Россия» в эфире на Дальний Восток, министр Лавров отметил, что этот процесс будет неспешным.
Тем не менее, белорусский президент Александр Лукашенко уже заявил, что его страна в ближайшем будущем признает их независимость. Еще раньше это поспешила сделать Никарагуа. Так что, гаданию на предмет того, какая из стран следующая признает независимость двух кавказских республик, поможет список стран-участниц международной организации Движение неприсоединения. В ней участвуют страны Азии, Африки и Латинской Америки, не входящие в военные союзы, вроде НАТО. Членами этой организации являются Беларусь (единственное европейское государство) и все те же Никарагуа, а также другие «ожидаемые очередники», например, Куба или Венесуэла.

В центре внимания
Ряд экспертов, постоянно живущих в регионе, отвечая на вопросы BPC, считают неслучайным то, что сразу после кавказских событий в российской политике последовала череда событий в центральноазиатском направлении, связанных с энергетическими контрактами, трубопроводами и другими вопросами. Например, узбекский политолог Фарход Толипов говорит о том, что Россия стремится монополизировать доступ к центральноазиатским энергоресурсам. «Как мы видим, события случились одно за другим: сначала на Кавказе имела место демонстрация силы, потом в центральноазиатском направлении произошло подкрепление российских интересов выгодными контрактами. Причем, эти договоренности существовали продолжительное время, однако заключены лишь сейчас.
Меня не покидает мысль, что здесь есть какая-то косвенная связь с событиями на Кавказе. По всей видимости, сейчас в стратегических кругах России вырабатываются ключевые решения, варианты и модели, направленные на более жесткую привязку постсоветского пространства к российскому государству», - считает он.
Доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, руководитель проекта Европейских сравнительно-исторических исследований Артем Улунян подтверждает то, что Центральная Азия оказалась в центре внимания внешней политики Москвы, тем более, что этот регион «позволяет российскому руководству влиять на международную ситуацию за пределами СНГ».
«Для России сейчас важно добиться усиления влияния в центральноазиатских странах, прежде всего, в экономической сфере. Не секрет, что, как уже было видно по визиту, в частности, в Узбекистан, или по переговорам с Туркменистаном, Казахстаном и другими государствами, российское руководство хотело бы получить контроль над энергоресурсами и транспортными артериями, позволяющими эти ресурсы доставлять в страны Европы. В этой связи, на мой взгляд, Россия будет заинтересована использовать экономические рычаги давления на эти страны.
Кроме того, естественно, что речь будет идти о тех или иных долгах, которые при определенных условиях можно списать. Кстати говоря, речь также будет идти о таком важном вопросе для Центральной Азии, как гастарбайтеры. Не надо забывать, что для ряда стран поступления финансовых средств через этих людей занимает большой процент в национальном бюджете» - сказал г-н Улунян.
Известно, что в октябре 2008 года президент России посетит Кыргызстан с официальным визитом. Судя по сообщениям агентства «Казахстан Сегодня», в Бишкеке будет подписан ряд документов, среди которых - соглашение о взаимных гарантиях и праве на пенсионное обеспечение трудовых мигрантов; инвестиционный меморандум между правительством Кыргызстана и российским ЗАО «Комплексные энергетические системы» о строительстве Каракечинской энергетической станции, а также будет подниматься вопрос погашения задолженности Кыргызстана перед Россией.
Так что некоторые страны Центральной Азии могут прагматично подойти к российско-грузинскому конфликту и извлечь из него свою выгоду. Например, в регионе есть два наиболее бедных государства, у которых нет нефти, это Кыргызстан и Таджикистан. Таким образом, за признание независимости Южной Осетии и Абхазии они могут получить экономическую помощь и политическую поддержку. Такая торговля в международной политике - вполне естественное дело. Так, государство Тайвань, признанное немногим более чем 20 странами мира, с 2005 года инициировало проект «Жун бан» («Содействие процветанию союзников»), нацеленного на цементирование отношений с дипломатическими союзниками в Центральной, Южной Америке и Карибском бассейне. В основном это мелкие и бедные государства, самое крупное из которых – Парагвай. Так вот, во время визита в столицу этой страны Асунсьон президент Тайваня присутствовал на церемонии открытия жилого комплекса для малообеспеченных семей, который был построен на средства, предоставленные Тайванем. В последние годы в Парагвае с помощью Тайваня было построено 3000 единиц жилья, в которые въехали более 10000 граждан страны. Кроме того, идет сотрудничество с Тайванем в разведке запасов нефти и природного газа в Парагвае и в ряде других проектов. Выгода, как говорится, налицо.
Наконец, еще одна важная мысль. Президент Института общественной политики, экс-министр иностранных дел Кыргызстана Муратбек Иманалиев, в своей статье для BPC, посвященной влиянию последних событий в мире на Центральную Азию, отмечает, что независимость Косово, Абхазии и Южной Осетии имеют самое непосредственное отношение к центральноазиатским странам. «С признанием  независимости этих трех конфликтных зон начался этап вторичного распада уже распавшихся государств, - уверен он. - То есть распад СССР и Югославии не остановился на уровне «развода» бывших республик, составлявших эти две федерации. Возник, прежде всего, политический прецедент. Это означает, что процесс распада как таковой продолжается и принимает хронический характер…
При этом выясняется, что вторичный распад не обязательно может произойти по ранее установленным административным границам автономий. Он может произойти на основе либо компактного проживания этнических меньшинств, либо на основе неких политических (в том числе, внешнеполитических) пристрастий определенных элитных групп. Наглядный пример – Приднестровье, которое уже фактически обладает суверенитетом над определенной территорией, соответствующими атрибутами независимого государства, - отсутствует только международное признание».
Эдуард ПОЛЕТАЕВ